Сегодня в рубрике «Усть-Илимск: моя история» воспоминаниями делится ветеран города Усть-Илимска, геодезист-строитель Усть-Илимской ГЭС и города.

Ольга Мусорина. Ей посчастливилось стать свидетелем одного из самых ярких событий в истории Усть-Илима – перекрытия Ангары в 1969 году. Как говорит Ольга Ильинична, для нее этот день сравним с днем полета в космос Юрия Гагарина, когда всех охватили необыкновенные радость и гордость.

Летом 1969 года я трудилась на строительстве домов, но такое важное событие, как перекрытие Ангары, не могла пропустить. После работы поехала в котлован, чтобы увидеть все это поближе. Так как на подступах к прорану стоял патруль, в целях маскировки я прихватила штатив у геодезистов и пошла берегом вдоль продольной перемычки к месту героического действия. Но, к сожалению, в тот день увидеть проран мне было не суждено. Когда до заветного места оставалось метров шестьдесят, я столкнулась с Виталием Матвеевичем Степановым, бывшим тогда главным маркшейдером Усть-Илимской ГЭС. Увидев у воды мою одинокую фигуру, он не удивился, взял у меня штатив, и... мы пошли в обратную сторону. А навстречу мощно и красиво шли груженные диабазом автомобили. Мне оставалось только кинуть грустный взгляд в сторону штурма.

На следующий день, 12 августа, также в надежде проехать до прорана, я после работы сидела с котлованскими ребятами на перилах малой бетоновозной, поджидая знакомый КрАЗ 31-90. Мимо нас в сторону перекрытия шли и шли люди, одетые не по-рабочему. Мы дивились: откуда у нас взялось столько праздного народа? Каждому устьилимцу важно было увидеть грандиозный праздник покорения Ангары своими глазами.

Вдруг видим – навстречу потоку машин и людей идет начальник участка СМУ-1 Василий Иванович Воропай. Он отличался не только высотой роста, его возвышала особая принадлежность к событию, которое называлось Перекрытие. Василий Иванович вел стройку от первого камня и задолго до нынешних дней предвидел ее развитие. Множество интересных людей продвигало умом и энергией строительство, но Василий Иванович был еще и душой стройки, ее главным человеком, простым и великим одновременно.

Он подсел к нам и спросил меня, почему сижу без дела? Я пожаловалась на судьбу. Он достал из кармана пропуск, написал на нем «КРУГЛОСУТОЧНО. ВОРОПАЙ» и протянул мне. Радости не было предела!

Предполагалось, что перекрытие продлится недели две, но пропуск понадобился только на одну ночь, а потом на долгие годы он стал для меня дорогой реликвией тех прекрасных дней.

Старенький, но удаленький

…На улице уже хорошо стемнело. Дождавшись КрАЗ 31-90, я прыгнула в кабину.

О, что это был за КрАЗ! Когда другие, новенькие автомобили, щеголяя своим ярко-зеленым глянцем, гордо ревя молодыми моторами, пружинисто и лихо подкатывали к экскаватору, этот ветеран трассы, пофыркивая «пшик-пшик» пневматикой рулевого управления первого поколения племени Кременчугского автозавода, скромно вставал в очередь на погрузку. КрАЗ не смущался пошарпанности блекло-матового окраса своей персоны, но берег барахливший мотор, и потому вел себя тихо и мирно. Вот только его козырек, лежавший набекрень, выдавал явный авантюризм. На ухабах козырек вздергивался, дерзко приветствуя всех встречных.

Когда дух перекрытия вихрем ворвался на Усть-Илим, 31-90 тоже вдохновился и даже отважился мечтать об участии в перекрытии. Он верил, что отладят его мотор, и он прорвется к прорану!

КрАЗ был пожилого возраста, но водитель оказался молодым парнем, отслужившим армию. Несмотря на молодой возраст, Владимир уже успел поработать на ЗИЛ-157 и МАЗ-205. Когда ему доверили КрАЗ, он с энтузиазмом взялся за ремонт, и грузовик, как птица Феникс, стал возрождаться из рухляди день за днем. Они боялись не успеть к началу перекрытия… Но успели! 

Перед спуском на финишную прямую я присела на корточки, и Владимир накрыл меня толстым резиновым листом. Я сильно переживала, что даже с пропуском, подписанным Воропаем, к месту прорана не попаду: всюду стояли посты. К счастью, заглянувший в кабину дежурный меня не заметил. Благополучно мы преодолели и второй пост.

Энтузиазм – в каждом экипаже

Тяжелая грузовая техника деловито подъезжала к прорану. И 31-90, подчиняясь ритуалу, тоже смело подошел, развернулся и остановился. Я выпрыгнула в темное пространство и стала наблюдать. КрАЗ задним ходом попятился прямо к краешку обрыва… Принял боевую стойку, начал поднимать кузов. Подъем давался нелегко.

Множество натужных звуков исходило из его прекрасно сложенного автомобильного организма. При этом, добавляя страсти, свистящим фейерверком из-под скользящих камней и колес летели звездные искры, чертя трассирующие линии, ярко видимые в ночной тьме.

Когда подъемник выжал градусов пятьдесят высоты, КрАЗ, помогая сбросить непомерную тяжесть, стал подниматься на задних колесах. А передние пошли вверх все выше и выше!  31-90 стал похож на огромного ревущего зверя, стоящего на задних лапах. Казалось, еще миг, и он рухнет навзничь в бурлящий поток Ангары. Но на пике этого мгновения огромные камни сначала нехотя, затем убыстряясь, полетели в проран.

31-90, раза два качнувшись и победно глянув с высоты, опустился на все десять колес. Мы поехали в 45-й карьер за новой порцией груза. Навстречу в свете фар шла нескончаемая автоколонна. Казалось, автомобили вобрали в себя душевные свойства своих ведущих. Вот идет с молодым задором, всегда готовый обогнать любого, КрАЗ Вадима Челюбеева. За ним – серьезный Янош Яцки аккуратно ведет своего щеголеватого любимца. Следом Геннадий Поротов – обладатель красивой улыбки. И КрАЗ у него тоже улыбающийся!

А вот и ветеран трассы – КрАЗ Бориса Васильева. Нещадно побитый скальником, без ребер жесткости, с разодранными стенками кузов придает автомобилю вид доходяги. Но только внешне. Боевой дух и шоферская удаль Васильева вполне сочетаются с надежностью его автомобиля. Энтузиазм Перекрытия живет в каждом экипаже!

Вернувшись из карьера, снова стоим в потоке самосвалов.

И вот – оно!

Не доезжая метров 50 до прорана, вдруг видим – навстречу бежит человек, размахивая руками. Я подумала: «Что-то случилось…» Но что могло тут случиться, кроме перекрытия?!

Идущие впереди автомобили спокойно подошли к бровке, сбросили скальник. 31-90 тоже приблизился к прорану.

Но это был уже не грохочущий проран, а неширокий ров, на дне которого лежали мокрые камни. Не было даже ручейка! Перемычка с правого берега уже четко проглядывалась, с нее по камням к нам пробирался человек с флагом. В темени ночи флаг казался черным. Мы выскочили из кабины.

Вдруг все вокруг стало светлеть. И флаг уже был красным! И нас почему-то оказалось сразу много, человек сорок-пятьдесят. Все кричали: «УРА! УРА!» Обнимались. Кидали что-то вверх. 31-90 стоял вместе с автособратьями в сторонке.

Из высокой деревянной будки, гордо названной «Штаб перекрытия», в светлеющее небо грянул гимн Советского Союза. Перекрытие, которое все так ждали, случилось как-то неожиданно. И не было под рукой у нас шампанского, лишь триумфальным салютом просияли в небе Усть-Илима две зеленые ракеты.

Когда гимн умолк, автомобилисты собрались в обратный путь. Но звездный час Усть-Илима продолжился. Все КрАЗы, МАЗы (четвертаки) подняли вертикально кузова и, яростно ревя моторами, легко взлетали на продольную перемычку, ликующе сигналя о победе. Всеобщий восторг охватил наше братство, случившееся на рассвете 13 августа 1969 года.

Победная песня летела над покоренной Ангарой, эхом отбивалась от Толстого Мыса, сливалась с шумом воды и ветра и, тревожа наши души, впечатывалась в память о счастливых днях юности.

Небывалой красы заря разгоралась над нами фантастическим розово- сиренево-алым светом. Пламенеющее небо прощалось с уходящей красотой реки Ангары…

Ольга МУСОРИНА | Фото Антона АНЧУТИНА, из архива Ольги Мусориной и открытых источников